Однажды ночью к начальнику Особого отдела Грозненского Особого оборонительного района Гуськову Анатолию Михайловичу пришёл старший следователь Пётр Литвак. Он уже несколько дней проводил допросы задержанного и хотел посоветоваться – что делать дальше. Тот утверждал, что сидел за мелкую кражу в ИТК города Ростова-на-Дону.

А потом гитлеровцы выпустили их из тюрьмы. И Коваль решил, что переберётся через линию фронта и придёт к своим. А там или посадят на оставшийся срок или разрешат пойти на фронт бить фашистов. Рассказал, что до войны был токарем на «Ростсельмаше» и в городе у него осталась старенькая мама.

Пётр Семёнович в его рассказе сильно сомневался. Коваль буквально бил себя в грудь и каялся, лишь бы быстрее попасть на фронт. Паспорт был со всеми нужными отметками, только выглядел так, как будто его выдали вчера, а не несколько лет назад. Посаженный к нему в камеру сотрудник выяснил, что Коваль очень беспокоится по поводу потери своего друга, где-то недалеко от Грозного. А ещё аккуратно интересовался, когда освободится его сокамерник и куда пойдёт. А ночью при малейшем шорохе явно просыпался и следил за тем, что происходит в камере, что-то прощупывал у себя в одежде.

Совместно со следователем Гуськов занялся делом Коваля. Экспертиза паспорта отклонений не выявила. Обыск в камере дал только найденную бумажку, на которой под лупой прочитали название – Червлённая Мирза. А ещё непонятный порядок цифр: 13-69-00/20-21. Коваль пояснил, что через линию фронта они пробрались с Мирзой Танбаевым. На бумаге название станицы, где у того жили родственники. Про их адрес помнил только то, что он вблизи от станции. Записи пояснил так: записывал, сколько километров проходили за каждый день. А 20 и 21 – это приблизительный номер дома родных Мирзы.

Поиск вместе с задержанным ничего не дал. У тех, кто жил в домах под этими номерами родственника Мирзы не было. Запросили дополнительную группу помощи из другой республики. О них знал узкий круг людей, и чекисты начали работу под видом гражданских лиц.

Время нахождения Коваля под стражей заканчивалось. На него фактически ничего не было. И ему сказали, что проверка закончена и теперь его передадут в милицию, чтобы те действовали с бывшим осуждённым на своё усмотрение. Чекисты решили, что, если Коваль шпион, из милиции он обязательно сбежит. Особисты обложили группами наблюдения наиболее вероятные направления побега и вооружились биноклями. А сами официально «уехали» из станицы.

Вечером, когда Коваля по «естественной надобности» вывели из камеры, он с силой ударил милиционера и бросился бежать. С большим трудом оперативникам удалось его не потерять ночью. Повезло в том, что тот и сам до рассвета отсиживался в виноградниках. А потом, постоянно проверяясь, двинулся к станции и скрылся во дворе одного из домов. Целый день внутри было тихо. И всё же оперативники уже сутки не торопились себя обнаруживать.

Владельцем дома оказался обходчик Моллаев. Его сыновья Исмаил и Владимир воевали. Когда стемнело, двое из дома очень осторожно направились к железной дороге. Прошли от семафора 2 км и свернули к отдельно стоящему дереву, потом стали что-то раскапывать. А потом с полными рюкзаками вернулись в дом.

Из-за темноты что-то конкретное увидеть не удалось. Чтобы не упустить важных действий агентов, дополнительная группа особистов устроилась ближе к выходу из населённого пункта. С утра из дома вышли двое военных и отправились к станции. Наблюдать с дальней дистанции незаметно было крайне сложно, поэтому неизвестных решили задержать и доставить в военную комендатуру. Это оказались всё тот же Коваль и Исмаил Моллаев.

У них оказались по всем правилам оформленные командировочные удостоверения. Но на чердаке в доме оказалось много «интересного»: КВ-радиостанция с запасными батареями, шифроблокнот, подготовленный текст для передачи и значительное число незаполненных документов с печатями, 20 тыс. рублей, три пистолета и даже провизия. В яме, из которой ночью забирали содержимое, остались парашюты, каски и лопата.

Коваль быстро «сломался». Он понял, что улик против него слишком много. Он оказался в плену под Гродно. Потом попал в разведшколу «Валли». А там поддался убеждениям, что немцы вскоре победят. И тех, кто был против них на фронте и в тылу расстреляют или повесят. Коваль решил, что помогать немцам будет выгоднее.

В будущей разведгруппе старшим назначили Коваль, с рацией должен был работать Моллаев. Следовало собирать данные по всем воинским частям и их передвижениям на Кавказе, узнавать, куда идут перевозки по железной дороге, где находятся заводы по переработке нефти, бензохранилица, нефтепромыслы и всё, что с этим связано.

Теперь стали ясны надписи, найденные первоначально: 13-69-00/20-21 – после первого дня выходить на связь каждый третий день, на частоте 69 МГц, в 21 ч 21 мин.

Агентов взяли, дело следовало передавать в трибунал, но в отделе появилась мысль использовать задержанных для дезинформации противника. Гуськов доложил планы командующему Особым оборонительным районом генералу Н. П. Никольскому и комиссару Б. Герасименко. Их одобрили. Готовить материалы дезинформации обязали начальника штаба.

Непосредственной работой с Ковалем и Моллаевым занялся заместитель Гуськова – Пётр Степанович Данилов. За первую передачу переживали особенно, не будучи уверенными, как сработают разоблачённые агенты. Но всё прошло успешно. Вероятно, в 1942 году немцы ещё настолько были уверены в успехе, что даже не удосуживались давать своим шпионам условные знаки на случай работы под контролем.

1 октября началась радиоигра. Особую сложность представляла подготовка дезинформации. В немецкой разведке работали профессионалы. И чтобы они поверили, следовало чётко соблюдать ту незримую грань между правдой и «вымыслом», чтобы всё было как можно ближе к реальности, но уводило врага в сторону. И самое главное, чтобы враг верил агентам. В ходе общения с врагом сложилась чёткое впечатление, что немцы готовят наступление на Грозный. Была усилена оборона города.

10 октября фашисты бросили на бомбардировку Грозного 128 самолётов. На защиту встали «зенитки» и наша истребительная авиация. В результате бомбометание у врага прошло не столь успешно, как им хотелось. А военные объекты почты не пострадали. Упала бомба и у Особого отдела, были раненые, но, к счастью, не убитые. Особое внимание немецкие лётчики «уделили» тем районам, которые по дезинформации агентов были представлены, как стратегически важные военные объекты.

Можно было бы работать дальше. Но станицу Червлёную, которая была «базой» агентов, неожиданно захватили немцы. Коваля и Моллаева после непродолжительной проверки передали для дальнейшей работы агентами-опознавателями.

Ещё больше интересных историй в моём