Как стало известно ИА «Прайм Крайм», в Греции активно обсуждается недавнее обличение Артёма Саратовского Камо Горьковским, от которого Шакро и Бадри его попросили отказаться, чтобы не бросать тень на Квежовича, сделавшего к нему воровской подход. Однако, вне зависимости от гибкой позиции Камо, масса воров, уже поставленная в курс, не собирается делать вид, как будто этого обличения не было.

По нашим данным, несколько дней назад недавно обосновавшийся в Греции Камо Горьковский зафиксировал перед массой воров неуплаченный игровой долг Артёма Саратовского, который на уголовном жаргоне называется «фуфло» и лишает прав на воровскую корону. По словам источника, ещё не будучи вором, Артём проиграл в нарды 1000 долларов, но заплатил только половину, посчитав, что этого будет достаточно, и сойтёт ему с рук. Однако, после того, как Артём был принят в семью, человек, которому он остался должен, рассказал об этом ворам, в частности, Запу. Артём оправдывал себя тем, что это, якобы, была дружеская игра, что само по себе нонсенс, и предлагал в десять раз больше, лишь бы человек забыл про тот долг, но он не забыл. Последовавшее за этим приглашение воров на разбор в Армению Артём проигнорировал и тема на время заглохла.

Причина, по которой её возобновил Камо, в том, что Артём объявил негодяем кого-то из окружения Камо. Вдобавок к «фуфлу», Камо припомнил, как Артём озвучил ему, Бентли и Тимуру своё стремление в семью и ему ответили, чтобы он об этом забыл, потому что его знали как коммерсанта, а Бентли даже чуть не побил.

Несмотря на поставленный ворами запрет, в мае 2013 года Артём был принят в семью при активном содействии Квежовича, по указанию которого двумя месяцами ранее участвовал в избиении Гоги Питерского и его беременной жены, так из-за этого и не родившей.

Чтобы в свете последних событий лишний раз не вредить репутации Квежовича, Шакро и Бадри попросили Камо «убить эту тему». Не посмев отказать, Камо начал тех же воров, которым он объявил Артёма «фуфлыжником», переубеждать в обратном. Некоторые из них уже сказали, что слово — не воробей, а поведение Камо, даже с учетом просьбы Шакро, не вполне воровское, которое может ему аукнуться.